СПНное

[fffddd]

вместо того, чтоб нужными вещами заниматься, я как всегда х*ней маюсь((
ну вот и написалось. сам знаю, что хня, так что тапками не кидайтесь, не надо ну можете сказать что-нить типо "не переживай, деточко, с кем не бывает"))) это я еще перенесу))

драбл
бета:
фандом: СПН
пейринг: Сэм/Дин
рейтинг: дети! вам под кат нельзя!

Это совершенно ничего не значит.
И ничего в этом ТАКОГО нет!
Это просто братская забота. А Дину нравятся девушки. Настоящие девушки – с буферами, с круглыми попками и ногами от ушей. А тощие подростки с вороньим гнездом на голове (напомнить папе, что Сэму давно пора в парикмахерскую) в эту категорию не входят, даже несмотря на длинные ноги.
Просто Сэму четырнадцать, а Дину восемнадцать, и им еще не продают алкоголь, и другого способа скинуть напряжение нет, потому что после охоты отец запер их в мотельном номере, а сам-то отправился напиваться. И охота была такой страшной, что у Дина от пережитого ужаса до сих пор трясутся руки. И он, оглянувшись на скорчившегося на кровати Сэма, бросает через плечо: «Я скоро» и закрывается в ванной.
И что не говорите, а рука на члене все-таки здорово успокаивает. И пусть из-за нервного напряжения кончить долго не получается, и оргазм короткий и какой-то бесцветный, но после разрядки Дин чувствует себя много лучше. И в комнату возвращается благодушный и почти спокойный.
Он на ходу щелкает пультом и падает в подушки. И не сразу замечает тихую возню на соседней кровати. Дин ухмыляется тому, что мысль подрочить пришла к ним с Сэмом одновременно. Он сочувственно поглядывает на вздрагивающую под одеялом спину. И ждет. Минуту. Две минуты. Потом он думает, что ему в четырнадцать хватало десяти секунд. Через три минуты он понимает, что в пыхтении Сэма уже больше не возбуждения, а отчаяния. Через четыре минуты Дин обреченно вздыхает, сползает со своей кровати и забирается к братишке под одеяло.
Сначала он просто лежит, прислушиваясь к рваным, без ритма, движениям. Потом прижимается грудью к Сэмовой спине и решительно накрывает своей ладонью его руку. «Вот так, Сэмми, вот так»- шепчет он в спутанные волосы и быстро находит нужную частоту и силу движений. И рука Сэма выскальзывает из-под его ладони и вцепляется Дину в бедро. И член Сэма оказывается прямо в пальцах Дина – тонкий, гладкий и неимоверно горячий. «Сейчас, Сэмми, сейчас тебе будет хорошо» - бормочет Дин и чувствует, как звенит от напряжения Сэм, вжимаясь в него всем телом. И Дину это почему-то нравится, и одновременно он хочет немного больше расстояния между ними, по крайней мере там, где тощая Сэмова задница впечатывается в его живот и бедра. Но сейчас, за мгновения до оргазма, он не может думать об этом. И Сэмми ожидаемо неожиданно вздрагивает, и коротко вскрикивает, как подстреленное животное. И в голове у Дина белая вспышка. То ли от того, что Сэм двинул ему затылком в нос, то ли от того, что в штанах мокро и липко, так же как в ладони. И Сэм тяжело дышит и не оборачивается, когда Дин вытирает руку о простыню и выползает из-под одеяла.

И все это ничего, ничего не значит.

И это по-прежнему ничего не значит через два года, когда отца снова нет, и, лежа на одной кровати в душном мотельном номере, они вместе смотрят порнуху по кабельному. А на экране какая-то невразумительная оргия, и джинсы сами собой оказываются расстегнутыми. И рука Сэма вдруг обнаруживается в ширинке Дина, а ладонь Дина на члене Сэма. Но это по прежнему ничего не значит, потому что ничего такого нет в том, чтобы просто подрочить друг другу. Тем более, что Сэм рассказывал, как пацаны из его класса делали это в школьной душевой. А чужая рука - это совсем не то, что своя. И только поэтому оргазм такой взрывной и яркий. Но это абсолютно ничего не значит, и Дину по-прежнему нравятся брюнетки с сиськами и талией.

И ничего такого.

И через много лет, когда папы уже нет, и они с Сэмом охотятся вдвоем, подрочить – все еще отличный действенный способ снять напряжение после охоты. И Дин валяется на кровати, раскинув ноги, и дрочит, отпивая время от времени холодное пиво из бутылки, стоящей на тумбочке. И слушает, как рядом тихо хныкает Сэм, опять не в силах найти правильный ритм. А потом он слышит жалобное «Диииин» и, как когда-то давно, переползает на соседнюю кровать. И пусть Сэм уже совершеннолетний, пусть обзавелся рельефной мускулатурой, пусть вырос выше Дина на четыре дюйма, и член у него, пожалуй, что на дюйм длиннее, но он по-прежнему младший братишка. И то, что у Дина снова встает от того, как Сэм трется об него задницей, тоже ничего не значит. И зачем Дин вдруг целует Сэма между лопаток он не знает. И Сэм стонет и покрывается «гусиной кожей». И Дин как когда-то шепчет: «Сейчас, Сэмми, сейчас», и кончает за мгновение до того, как взрывается Сэм от того, что рука Сэма пробирается между их телами и сжимает его член.
И потихоньку уползти в свою кровать не получается, потому что Сэм хватает Дина за локоть и поворачивается лицом, и смотрит этим своим взглядом раненого чертова бэмби, и тянет вопросительно: «Дииин?» И Дин как дурак краснеет, и неловко дергает рукой, пытаясь освободиться, и бормочет: «Это ничего не значит, совсем ничего»
Но это, наверное, все же что-то значит, потому что Сэм вдруг улыбается и целует его в губы совсем не братским поцелуем.