by  Gokai

рабочее название: Подорожник и другие сорняки
оридж
не бечен
герои: будет много и все мои
саммари: впереди были неизвестность и приключения

1 глава. Омела
2 глава. Лопух
3 глава. Перекати-поле
4 глава. Лебеда
5 глава. Крапива
6 глава. Подорожник
7 глава. Татар-чай.
8 глава. Дурман.
9 глава. Камнеломка.
10 глава. Ромашка.
11 глава. Душистый табак.
12 глава. Лещина.
13 глава. Сердечник.

14 глава.
Кошачья мята

читать дальшеЯ быстро сунул горящую спичку под комок газетной бумаги и подул в очаг. Мне в лицо взметнулся столб легкого серого пепла, я закашлялся, а спичка погасла, даже не воспламенив газету. Это была уже третья неудачная попытка развести огонь. Поняв, что ничего у меня не выйдет, я налил себе остатки холодного чая, отрезал хлеба и вылез наружу.
Ясное небо накрывало землю сияющим голубым куполом. В золотистом море выгоревшей травы кое-где горели розовые звездочки дикой гвоздики. Над обрывом дугами свисали обсыпанные алыми ягодами ветки шиповника. Несмотря на середину сентября, еще не чувствовалось наступления осени. И солнце грело совсем по летнему.
Я расстелил на пригорке спальник и попытался делать зарисовки растений. Вместо листьев и стебельков на бумаге почему-то возникали совсем другие рисунки. Лерик в фас и в профиль, его руки, его губы. Я перевернул страницу и упорно принялся изображать кустик пастушьей сумки.

Я проснулся от поцелуя в шею.
- Привет, - сонно пробормотал я, не открывая глаз.
- Привет, - откликнулся Лерик и перекатился через меня, чтобы лежать лицом к лицу.
Я улыбнулся и потянулся к нему. Он поцеловал меня в губы. Я открыл глаза. Он был так близко, что я и без очков мог разглядеть длинные ресницы и черные расширенные зрачки, почти неразличимые на фоне темно-карей радужки.
- Лер, я тебя… - начал я, но слова почему-то застряли у меня в горле и я продолжил: - ждал…
- Я вижу, - усмехнулся Лерка. – Так ждал, что заснул.
Он положил ладонь на мой живот, там где задралась майка, и вопросительно посмотрел мне в глаза. От его усмешки не осталось и следа. Сейчас он был серьезен и напряжен. От внезапного волнения у меня пересохло во рту. Я молча кивнул. Вдруг мне в голову пришла одна мысль.
- Подожди! – воскликнул я, нашарил очки, нацепил их и вскочил на ноги. – Вставай!
Недоумевая, Лерик подчинился. Теперь мы стояли друг напротив друга.
- Раздевайся, - велел я и первым стянул с себя футболку.
Я увидел, как дернулся кадык на шее Лерика. Он прикусил нижнюю губу и тоже стащил майку. А я уже расстегивал свою булавку-«антисекс».
- Эй, ты тоже! – заявил я, заметив, что Лерик застыл, не сводя глаз с моей ширинки.
Он поспешно вжикнул молнией.
- Вместе, - скомандовал я и отпустил руки, сжимающие пояс джинсов. Штаны упали, и я, переступив ногами, выбрался из них. Лерик повторил мои движения. Из заднего кармана его джинсов выпали и рассыпались по спальнику несколько блестящих квадратиков. Я пару секунд непонимающе смотрел на них, а потом до меня дошло.
- Запасливый, - с насмешливым одобрением сказал я, и, нагнувшись, подобрал презерватив. – Срок годности еще не истек?
- Свежекупленный. – буркнул Лерка, выдергивая упаковку из моих пальцев.
Он покраснел весь, даже грудь и плечи покрывал румянец. А я вдруг понял, что совершенно не готов. Абсолютно. Но если он захочет, то не смогу сопротивляться.
- Нам не обязательно использовать их сегодня, - пробормотал Лерик, босой ногой сгребая презервативы к краю спальника. – Когда ты сам захочешь…
- Хорошо, - кивнул я, глядя на его плоский живот, покрытый золотистым загаром.
Все еще немного робея, я протянул руку и коснулся гладкой кожи. Она была теплой и бархатистой на ощупь. Возбуждаясь от собственной смелости, я сделал шаг и прижался всем телом к Лерику. Он коротко выдохнул и стиснул меня в объятиях. Я нетерпеливо повел плечами, освобождаясь, и, дрожа от нетерпения и любопытства, потянул вниз его плавки.
Черт, он был просто огромный! Он точно во мне не поместится! И в рот я его тоже не смогу взять, даже рукой обхватить! Конечно, на самом деле все обстояло не так ужасно, как показалось мне с перепуга, но в тот момент я мог думать только о том, какой он большой.
- Дотронься, - отчего-то шепотом попросил Лерик.
Я испуганно замотал головой и даже убрал руки за спину. Мне тут же стало стыдно, и я неловко хмыкнул. Замирая от сладкого ужаса, я обхватил ладонью горячую подрагивающую плоть. Кровь бросилась мне в лицо, дыхание сперло, сердце словно остановилось. Я несмело поднял взгляд на Лерика. У него были страдальчески сведены брови и закрыты глаза, губа прикушена. Я встал на цыпочки и поцеловал его, лаская языком прикушенную губу. Лерик застонал и яростно ответил на поцелуй. Его сильные пальцы пробежались по моей спине и стиснули ягодицы. Я подавил порыв испуганно вырваться. Мысленно я укорял себя, что похож на целку-истеричку, что парню почти восемнадцати лет стыдно так вести себя, но на деле я ведь и был маленьким ошалевшим девственником. Мне казалось, что все происходит слишком быстро и почему-то независимо от моего желания, хотя это я сам проявил инициативу.
А между тем, Лерик творил со мной что-то такое, от чего кружилась голова, и я моментами терял связь с реальностью. Внезапно я обнаружил, что на мне уже нет ни трусов, ни очков, мы не стоим, а лежим на спальнике, и под спиной жестко перекатывается карандаш. Я услышал сдавленный стон Лерика, а в следующее мгновение меня уже накрыла ослепительная вспышка оргазма. Отдышавшись, я открыл глаза и приподнялся на локте. Ветерок холодил влажные пятна на животе, поэтому я дотянулся до своей майки и тщательно обтерся. Лерик, раскинувшись, лежал рядом и, кажется, спал. И, хотя меня самого неудержимо клонило в сон, мне стало ужасно обидно. Мог бы что-нибудь сказать, прежде чем отрубиться, все-таки это наш первый раз. Я натянул трусы, улегся, отвернувшись, и сам не заметил, как заснул.

- Ник! Вставай, лежебока! – чья-то рука настойчиво трясла меня за плечо.
Пришлось открывать глаза. Надо мной нависал уже полностью одетый Лерик и радостно улыбался. Я снова закрыл глаза, но он не позволил мне обратно уснуть.
- Подъем! – скомандовал он и звонко чмокнул меня в голый живот.
- Уууммм… - промычал я, вяло отбрыкиваясь.
- Нет-нет, ничего подобного, - весело заявил Лерка. – Я когда шел сюда, видел, как археологи уезжали. Надо срочно сгонять на их стоянку, пока другие мародеры не набежали. Может там что полезное в хозяйстве отыщется. Вставай, Ника!
Отчаянно зевая, я поднялся и оделся. Лерик быстренько скатал спальник, не давая мне плюхнуться обратно, и, ухватив меня за руку, потянул по тропе. Поминутно спотыкаясь, я тащился за ним, мысленно проклиная его гиперактивность.
Наконец, преодолев крутые каменные ступени, мы оказались на поляне, где еще вчера была стоянка археологической экспедиции. Тут царила атмосфера покинутого жилья. Повсюду в примятой траве виднелся мусор, зеленели бледные прямоугольники – следы палаток, между ними змеились тропинки, а посередине лагеря возвышалась походная печь в виде железного короба с трубой. Я тут же вспомнил, что с утра ничего не ел, кроме куска хлеба. В животе противно заурчало. Мы прошли по поляне, оглядываясь по сторонам. Я больше для очистки совести, а зоркий глаз Лерика уже приметил пачку газет на растопку, почти новый брусок хозяйственного мыла и моток веревки.
Я рассеянно кивал в ответ на его радостные вопли, а сам не мог понять, как это у него выходит. Всего каких-то пару часов назад он стоял передо мной голый и возбужденный, а сейчас как дитя счастлив находкой дурацкого веника или старого ножа. Это злило и обижало меня, потому что я сам не мог думать ни о чем другом.
Оставив Лерика с энтузиазмом золотоискателя обшаривать покинутый лагерь, я пошагал прочь. Тропинка увела меня к концу мыса. Тут росли невысокие скрюченные сосны. Ветер посвистывал в их причудливо изогнутых ветвях, пахло солнцем и смолой. Я брел, загребая ногами россыпи рыжих опавших игл и пиная крупные шипастые шишки. Остановившись на краю площадки, я прислонился плечом к шершавому чешуйчатому стволу. Внизу колыхалось зеленое море леса, еще дальше весело сияли поля в долине, расчерченные белыми нитками дорог, выше они сменялись темными кудрявыми зарослями, из которых выступали серые скалистые мысы соседней горы.
- Видел когда-нибудь, как горят шишки? – вдруг раздался голос Лерика у меня за спиной.
Я так задумался, что даже не слышал, как он подошел. Он встал совсем близко, и его дыхание щекотало мне ухо.
- Ничего не помогает, - шепотом пожаловался он.
Я повернул к нему голову и вопросительно поднял брови.
- Сколько ни пытаюсь отвлечься, в голове только ты, - вздохнул Лерик и потерся носом о мой висок.
- Та же фигня, - уже не сдерживая улыбки, пробормотал я и закинул руки ему на шею.

Я очнулся, только когда ветерок ощутимо похолодел. Облака на западе окрасились золотисто-розовым, а сизые сумерки уже спустились в долину.
- Вечер, - удивленно изрек Лерка, нехотя отпуская меня. – Так ты видел, как горят шишки?
- Нет, - я покачал головой, еще не до конца соображая, где я, и что со мной.
- Тогда бери мешок и собирай.
Мы наполнили шишками два больших пакета и отправились домой. Там, где позволяла ширина тропы, мы шли рядом, а Лерик несмело, словно боялся, что я вырвусь, брал меня за руку. Это было немного смешно и по девчачьему, но все равно ужасно приятно.

Но жечь шишки в тот вечер у нас не получилось. Когда мы пришли к пещере нас там ждал сюрприз. На встречу выскочила довольная Лизка.
- А я к вам в гости с подарочком! - радостно заорала она и повисла у меня на шее.
- Да ты что? – деланно удивился Лерик.
- Ага-ага! – закивала она, улыбаясь от уха до уха. – Пошли покажу!
Она потянула Лерку в пещеру и оттуда донесся его уже по настоящему удивленный возглас.
- Что там за подарок? – я тоже заинтересовался, бросил мешок с шишками и спустился вниз.
Лизка гордо демонстрировала целый котелок молодой картошки и прозрачный пластиковый стаканчик с подсолнечным маслом.
- Сделаем вкуснятину, - заявила она, и мы с готовностью согласились.
Пока варилась картошка, совсем стемнело. Мы раскатали на пригорке спальник, на куске клеенки расставили миски с солью и маслом, разложили хлеб и приступили к «царской» трапезе. Приправленная лаврушкой и черным перцем, картошка умопомрачительно благоухала. Был особый смак в том, чтобы выхватить из котла обжигающе горячую картофелину, покидать ее из ладони в ладонь, давая немного остыть, потом макнуть в масло, в соль, и откусить , ощущая, как упруго сопротивляется тонкая шкурка.
Первой наелась Мурка и устроилась у меня на коленях, умываясь и оглушительно мурлыкая. Потом и я почувствовал, что больше в меня не влезет. Последнюю картошку приканчивала Лизка, по бездомной привычке наедаясь «про запас».
Наконец, сытые и умиротворенные, мы разлеглись на спальнике. Я положил голову Лерику на бедро, на моем животе удобно устроилась Лизка, где-то под боком урчала Мурка.
- Как лампочки, - мечтательно протянула Лизка, глядя в угольно-черное небо, и спросила: - А почему в городе звезд нет?
- Почему нет? – удивился я. – Если облаками не затянуто, то есть и в городе.
- Гонишь?! – не поверила Лизка.
- Ты просто никогда не смотрела, - сказал Лерик. – Я тебе покажу, когда вернемся. Вот запоминай – созвездие Большой Медведицы. Похоже на ковшик…
Он вытянул вверх руку и начал показывать. Лизка внимательно следила за его рукой.
- А зачем мне запоминать? В городе что, такие же самые? – поинтересовалась девочка.
- Ну, может не такие яркие, но да, те же самые, - ответил Лерка.
- Ну ведь гонишь, - засмеялась Лизка. – Мы ехали так далеко, а звезды остались те же?
- Так и есть, - подтвердил Лерик. – Звезды очень далеко, а земля по сравнению с ними совсем маленькая…
Я вполуха слушал его объяснения, а сам думал о том, что земля действительно очень маленькая. Ведь мы с Лериком выросли в тысячах километров друг от друга, потом преодолели еще несколько тысяч километров, чтобы найти друг друга в огромном незнакомом городе, а потом проехали еще столько же, что бы понять, что это судьба.
- А они нас даже не замечают… - вдруг вздохнула в мой живот Лизка.
- Кто? – не врубился я.
- Звезды…

***
Утром, увидев, что на завтрак готовится пустая гречневая каша, Лизка разочарованно скривила мордаху и сбежала от нас обратно на общак к своим щедрым кормильцам. Мы посмеялись ее вероломству и поделили на троих оказавшуюся лишней порцию. Мурка с удовольствием умяла дополнительную ложку каши и растянулась прямо возле своей миски.
Когда она только появилась у нас, мы пробовали ставить ее еду в стороне, на земляном полу, хотя сам ели, сидя на спальнике. Мурка недоуменно нюхала свою плошку и пыталась залезть мордочкой в наши тарелки. Наконец, я догадался переставить кошачью посудину на спальник, и проблема решилась. Мурка воспринимала себя членом нашего человеческого общества, и кушала так же как и все. Она даже пила не из мисочки, а из кружки. Особенно ей нравился подслащенный травяной чай.
На обед мы решили сварить рис с орехами и кизилом. Лерик отправился пополнять наши запасы дров, а я - собирать орехи и ягоды.
Мне нравилось это занятие. Я любил забраться в какие-нибудь малоизученные дебри вдали от троп, чтобы неожиданно обнаружить осыпавшийся фундамент караимского жилища, или пещерку в склоне горы, или лисью нору, или еще что-нибудь не такое интригующее, но не менее интересное. Еще во время таких прогулок я развлекал себя тем, что беседовал сам с собой, порой разыгрывая целое представление в лицах. Естественно, я понимал, что со стороны выгляжу настоящим шизофреником. Но от этого мое маленькое развлечение нравилось мне еще больше.
- Я люблю тебя, - сказал я замшелому валуну, видя перед собой черные Леркины глаза. – Почему же мне так сложно признаться?
Конечно, камень ничего мне не ответил, но ответил воображаемый Лерик:
- Наверное, потому, что ты не уверен в том, что будет, когда мы вернемся. Там совсем другая жизнь, там все может измениться.
- Да, скорее всего поэтому, - согласился я. – Там кругом будут люди, от которых надо таиться, а еще там будут девочки. Я же знаю, ты любишь девочек…
- Это точно! – кивнул валун-Лерик. – До тебя у меня были только девчонки, и много… Но теперь я люблю тебя.
- Это пока нет ни одной подходящей девицы рядом, - не поверил я. – А вернемся в город, где их сотни, хорошеньких, с ногами, с буферами… Ты про меня и думать забудешь. И куда я тогда со своей любовью?
- Послушай, - возразил «Лерик». – Я ведь тоже не был ни в чем уверен, когда признался тебе.
- Ты просто смелее меня.
- Но мне тоже хочется услышать, что ты любишь меня, а не просто позволяешь любить себя!
- Ты должен видеть, что люблю!
- Я должен слышать!
Где-то неподалеку хрустнула ветка, и я испуганно умолк. Из кустов показалась Мурка, взъерошенная, с пестрым перышком в зубах, и я облегченно рассмеялся. Но моно-диалог больше не возобновлял.

Каша удалась на славу. На опушке леса неподалеку от развалин древнего храма я нашел одичавшую грушу, плодоносившую мелкими, но сладкими грушками. В сочетании с кизилом и рисом получилось настоящее лакомство. А если учесть, что мы расщедрились и бросили в котел целых две столовых ложки сахара и ложку маргарина, то станет понятно, почему мы вылизали до блеска наши тарелки.
Мы уже разлили по кружкам чай, когда я вдруг вспомнил про вчерашние шишки.
- Точно! – обрадовался Лерик. – У нас же на вечер есть такое развлечение!
Он снял решетку с очага и подкинул в огонь несколько поленцев. Неторопливо прихлебывая чай, мы дождались, пока они прогорят. Когда очаг перестал дымить, и в нем остались только раскаленные алые угли, по которым пробегали прозрачные язычки пламени, Лерик положил туда первую шишку. С полминуты ничего не происходило. Я уже хотел разочарованно вздохнуть, как, неожиданно, из самой середины шишки, между распяленных в стороны чешуек вверх рванулись желтые лепестки огня. Обычная сосновая шишка на мгновение стала похожа на волшебную огненную хризантему. Я восхищенно ахнул. Лерка довольно ухмыльнулся, будто вся эта красота была исключительно его заслугой.
- Теперь моя очередь, - я отобрал у него пакет и положил в костер еще одну шишку.
И снова маленькое чудо превращения неказистой шишки в сказочный цветок заставило меня замереть от восторга. Это зрелище не надоедало. Когда закончился первый мешок, я пожалел, что мы набрали всего два.
Мы сидели на коряге тесно прижавшись, Лерик обнял меня, а я положил голову на его плечо. Нам было так хорошо и спокойно, что даже поцелуи выходили ленивыми, мягкими. Мне казалось – так можно провести целую вечность. Мурка, соскучившись спать в одиночестве, пришла со спальника и запрыгнула мне на колени. Очаг уже совсем прогорел, угли едва мерцали в темноте багровыми отсветами, а мы все сидели.
Внезапно послышались шаги. В ночной тишине они звучали очень громко. Несколько человек двигалось по тропе в сторону нашей пещеры. Нас это не особо встревожило, мало ли кто решил прогуляться мимо. Но, похоже, эта компания не собиралась проходить мимо. Шум шагов стих, люди остановились и начали совещаться. Я разобрал голоса Сереги, Мишани и еще одного парня с общака, Леши Солдата.
- Нам главное их не разбудить! – в полный голос пробасил Мишаня.
- Да ладно, все нормальные люди уже десятый сон видят, - утешил его Серега.
- А к-какой у нас план действий? – слегка заикаясь, поинтересовался Солдат.
- Я, значит, спускаюсь, зову кошку, - пояснил ему Миша. – Она такая выходит, я ее хватаю, и мы тикаем.
- Эмм…
- А чё?! – возмутился Серега. – Хороший план. Мишаня, иди!
Лерик тихонько прыснул в кулак и дал мне знак молчать. Я согласно кивнул. Мне и самому было интересно, что будет дальше.
Мишанины кирзачи прогрохотали над потолком пещеры, потом гупнули по ступеням, наконец, мы увидели темный силуэт на фоне клеенки. Миша присел на корточки и вдруг позвал басом:
- Кис-кис-кис!
Этого мы уже не выдержали и громко заржали. От неожиданности Мишаня плюхнулся на задницу и завопил сообщникам:
- Они не спят! Чо делать-то?
Мы заржали еще громче. Мурка выпустила коготки, возмущаясь тем, что ее ложе все трясется от хохота, и снова уснула.
- Идите уже в гости, заговорщики! – позвал Лерик.
Смущенно покашливая, троица ввалилась в пещеру.
- Ну мы же не со зла, - виновато пояснил Серега.
- Мы хотели для Лизхен, - добавил Миша. – Котенка, чтоб дитю веселее было.
- В такой компании ей, по-моему, и так веселее некуда, - заржал Лерик. – Клоуны!
Он распалил очаг и заварил еще чая.
Гости расселись кто где. Серега устроился на пороге. Солдат сел прямо на пол, Миша и Лерик - на коряге. Мы с Муркой перебрались на спальник. Разговор перескакивал со знаменитых грабителей, киношных и реальных, на домашних питомцев и обратно. Сна не было ни в одном глазу, но иногда я замечал взгляды, которые бросал на меня Лерик, и мне хотелось, чтобы гости поскорее ушли. Сравнивая его с другими мужчинами, я особенно остро замечал, насколько он красив. Мне нравилось в нем все – линия плеч, форма кистей рук, то, как он вскидывает подбородок, когда смеется, и как держит сигарету в пальцах. Я смотрел, как Лерик затягивается, и у меня тяжелело внизу живота.
- Знаете, ребята, давайте расходиться, - вдруг сказал Лерик. – Лучше мы к вам завтра в гости зайдем. А сейчас уже спать пора, ночь на дворе.
Через несколько минут мы остались вдвоем.
- Не смей больше на меня так смотреть, - пробормотал Лерка, заваливая меня на спальник. – Только не на людях.
- А ты не будь таким сексуальным, - парировал я, задирая на нем рубашку и свитер.
- Ты меня с ума сводишь…
- Я тебя… хочу…

@темы: оридж, в жизни всегда есть место подвигу, Подорожник и другие сорняки, лекарство от скуки, вася ты гонишь, в мой моск пришла мысль, поскучала в одиночестве и ушла обратно, да никако ты писака